- 29 -
Краткая характеристика фольклора Средневеликорецкого региона (зоны).
"Кадастр. Достопримечательные природные и историко-культурные объекты Псковской области". Псков. 1997.
Фольклорные экспедиции Санкт-Петербургской консерватории (научный руководитель А. М. Мехнецов) с 1984 по 1990 г. проводил полевые исследования на территории Островского, Пушкиногорского, Опочецкого, Красногородского районов Псковской области. Статистические сведения таковы:
В Островский район выезжали 4 раза (1984 – лето, 1985 – лето, 1987 – лето, 1990 – зима), обследовано 115 населенных пунктов 6-ти сельсоветов (Пальцевского, Калининского, Синерецкого, Рубиловского, Горайского, Воронцовского). Объем звукозаписей – 898 текстов.
В Пушкиногорском районе были дважды (1984 – лето, 1987 – лето), работа проходила в 78 населенных пунктах 4-х сельсоветов (Велейского, Васильевского, Зарецкого, Полянского). Объем звукозаписей – 698 текстов.
В Опочецкий район было осуществлено 7 экспедиционных выездов (1984 – лето, 1985 – лето, 1986 – лето, 1987 – зима, лето, 1989 – лето, 1990 – зима), обследовано 157 населенных пунктов 12-ти сельсоветов (Пригородного, Матюшкинского, Ладыгинского, Варыгинского, Петровского, Глубоковского, Краснооктябрьского, Норкинского, Лобовского, Любимовского, Звонского, Духновского). Объем звукозаписей – 1687 текстов.
В Красногородский район состоялось 6 экспедиционных выездов (1984 – зима, лето, 1985 – лето, 1986 – лето, 1987 – лето, 1990 – зима), работа проходила в 118 населенных пунктах 6-ти сельсоветов (Красногородского, Граинского, Покровского, Ильинского, Партизанского, Пограничного). Объем звукозаписей – 1417 текстов.
Всего по данной зоне: 468 населенных пунктов 28-и сельсоветов, общий объем звукозаписей – 4700 текстов.
При описании фольклорных традиций, бытующих в районах среднего течения р. Великая и примыкающего к ним междуречья Синяя-Великая, следует иметь в виду общее для них преобладание обрядово-праздничной сферы фольклора, которая получила воплощение в самобытно ярких формах музыкально-хореографической культуры, устойчивой в своих типологически определенных проявлениях (женские, мужские, групповые многофигурные пляски, уличные гуляния и соответствующая им, чрезвычайно богатая система инструментальных наигрышей. Собственно песенные жанры фольклора не образуют здесь единой репертуарно-стилевой зоны, локализуются в связи с принадлежностью к песенным традициям смежных районов:
а) в селах, расположенных по рекам Утроя-Лжа, четко обнаруживается связь с традициями Палкино-Пыталово;
б) южные сельсоветы Красногородского, Опочецкого районов согласуются с традициями Себежского края.
Одновременно обращает на себя внимание однородность средневеликорецкой причетной традиции, далеко выходящей за пределы описываемой территории.
Разнохарактерность местных песенных традиций, их непропорциональное отношение к инструментально-хореографической стороне системы жанров фольклора отмеченных районов побудило Н. Л. Котикову определить их как «непесенные» районы Псковщины. Лишь специальное исследование поможет уточнить это положение: является ли оно следствием процессов социально-культурной трансформации или характеризует особенности структуры традиций средневеликорецкой зоны.
Следует отметить обилие словесных форм фольклора – в особенности быличек, легенд, преданий, поверий. Сохранилось множество преданий о войнах, легенд о провалившихся во время вражеского нашествия церквях («литва шла»), а также фольклоризированные рассказы о Великой Отечественной войне (об озерах, полных крови).
СВЯТКИ. В канун Рождества, в ночь, ходили колядовщики (в основном – бедный люд) с пением поздравительных песен – ВИНОГРАДИЙ («Пришла Коляда накануне Рождества, виноградье красно-зеленое!» с сюжетом, в котором описывается «терем» хозяина). Пение виноградий было распространено повсеместно, однако лучшая сохранность наблюдается в Красногородском районе. Колядовщики «дожидали, почитали, прилаживали». Хозяева приглашали в дом, колядовщики плясали. Собирали в мешок хозяйские дары – хлеб, пироги, зерно, драчену, мясо, колбасу. Обойдя дворы, устраивали гулянку.
Утром в Рождество ходили «христоносцы» со звездой – с пением рождественской молитвы.
Традиция РЯЖЕНЬЯ бытовала повсеместно – ходили «абделавши» (как в момент колядования, так и приходили на вечерки). Рядились в старинную одежду, в вывороченные шубы, шкуры, лохмотья, «приделают хвост, роги коровьи».
Маски: «жених с невестой», «поп с матушкой», «беременная баба», «побирашки», «цыгане», «рыбак», «покойник». А также «медведь», «корова», «конь» в штанах, «гусак», «петух», «журав». Ряженые «отпевали покойника», «женили молодых», «удили рыбу», «просили милостыню», «шили шубу».
Молодежь собиралась на вечерки, где были разные игры («в ремешки», «монах», «золото хоронить»), хороводы, пляски.
Хороводные и плясовые песни (основные сюжеты): «Сидит дрема», «Не ходи, дрема, по лавкам», «Заинька, по сенюшкам разгуливал-гулял», «Как на тоненький ледок», «А мы просо сеяли». «Как во городе царевна», «Я сижу, горю, пылаю на коленках на мосту», «Серенький заинька», «Как на горе калина», «Царев сын», «Со венком я хожу», «В хороводе были мы», «Как по бережку конь бежит», «Летели две птички», «Хожу я гуляю вдоль по хороводу», «В нашем саде-винограде два парня гуляют», «Я стояла у колодца у воды», «Как и полно вам, ребята, чужо пиво пити».
Пляски: «суп варит», «беса водить», «чертика», «ленова», «лобанка», «На-первого», «звездочка», «русского», «шином ходили» (по кругу, перехватываясь за руки). Особенно интересна архаичная форма женской пляски «бочком» («кружка»).
В Островском районе на вечерках (не только святочных) припевали парня к девушке – как и в Палкинском, Печорском районах: «Наш хваленый молодец Иван Иванович!».
Молодежь озоровала по деревням – закладывали двери, трубы. По поверью, чтобы привлечь женихов в деревню, девушки трусили по снегу гороховую солому, ездили по деревне верхом на метле (метла со звонками), «выпахивали метлой в придворках» (чтобы свадьбы были).
ГАДАНЬЯ на святках: бегали с блином на росстань слушать; тын охватывали (тоже с блином); охапку дров считали; мололи иголку в жерновах (в подвале, раздевшись донага); гадали с петухом (что клюнет); встав на мусор, слушали; слушали под окнами; валенки через крышу кидали; глядели в зеркало; опускали в воду кольцо – смотрели, что покажется; гадали по следу, оставленному на снегу (из бани выходили голые и ложились спиной на снег).
На КРЕЩЕНЬЕ ставили крестики из лучинок к колодцу. В Опочецком районе варили кутью, вечером в канун Крещенья выносили кутью на улицу, звали Мороза: «Мороз, Мороз, приходи кутью хлебать!».
Зимой собирались СУПРЯДКИ – пряли лен, шерсть. Супряжонки варили общую кашу, ходили по деревне ряжеными, чудили, бесчинствовали: побирались, крали, «дровни оборотят», баню перенесут, сено разворошат.
МАСЛЕНИЦА. Катанья «на длинный лен» - с гор, на лошадях наперегонки, «призы брали» (катанья на озере). Катаясь, дети кричали: «Долгой лен вырасти!» С первым блином девушки бежали на улицу гадать – кто встретится. Парни волочили вокруг деревни борону, чтобы девки не выходили замуж в чужие деревни.
Зафиксированы сведения о ряженых на Масленицу.
В четверг был «бабий праздник». Женщины собирались отдельно, гуляли.
Зятья ездили в гости к тещам.
Парни гоняли по деревне «шелугу» - ее должна была сшить недавно вышедшая замуж молодуха.
В воскресенье устраивали ЯРМАРКИ («хоть по головам или люду!»), были балаганы, кукольные представления («Петрушка»). Парни катали на лошадях девушек, записаны сведения, что с масленичных ярмарок воровали невест. Повсеместно – драки на ярмарках, парни приходили «с тресточками», «с ножикам», «ломались», (архаическая форма мужской пляски). Ходили – ряд навстречу другому, кругами, сходились «к драке». Пели частушки под гармонь, балалайку. (Заметим, что сказанное относится к любым ярмаркам, не только на Масленой неделе).
На горках вечером жгли костры, пели короткие припевки «Подманула нас курва-Масленица», частушки.
В СОРОКИ пекли «комы», откладывали сорок комов – на сорок заморозков.
На БЛАГОВЕЩЕНЬЕ пекли хлеб, его использовали во время пахоты, запахивая в землю, давали коням, давали коровам во время первого выгона в Егорьев день.
ПАСХА. В Опочецком районе зафиксированы единичные записи волочебных песен («Здоров, здоров, хозяинушка, Христос воскрес, сын Божий»). Волочебники («волынщики», «ялынщики») ходили «ялынить», пели, стоя спиной к стене дома. Хозяева одаривали волочебников. Повсеместно на Пасху ставили качели (зыбки), карусели, начинались молодежные гулянья с гармонями, балалайками.
Есть сведения о КОСТРАХ на Пасху.
В пасхальную ночь ждали восхода солнца (поверье о том, что «солнце играет» в Пасху). Ходили на кладбище – клали на могилу яйца, ставили вербу.
В ЕГОРЬЕВ ДЕНЬ – первый выгон скота. Хозяева обходили скотину с решетом, в котором – икона с вышитым полотенцем, яйца, хлеб, балабки (булочки), жито. Гнали скот вербой (верба «кищеная» - украшенная). Шли семьями, нарядно одетые. Впереди старики простоволосые, без головных уборов. Пастух обходил скот в поле, прыгал через вербу. Из ружей стреляли 3 раза (отгоняли волков от стада). Пастуха обязательно обливали водой (чтобы молока у коров было больше), одаривали его яйцами, сыром, балабками. Вербу относили в огород, на ниву. В Егорьев день загоняли коней в озеро – купали.
На первый гром кувыркались.
На БОРИСОВ ДЕНЬ обязательно жарили яичницу.
В ТРОИЦУ приносили березки. Ставили на улице, дома, а также в амбаре – в рожь, овес, горох, чтобы крысы не трогали. Березкой подпахивали улицу. Пекли лепешки, делали кутью. За окно вывешивали полотенце, ходили на кладбище, ставили на могилу березку, опахивали могилу, рассыпали кутью, приговаривали над могилой. В Духов день было гулянье.
Зафиксированы голошения на кукушку – женщины причитывали, когда начинала куковать кукушка.
ТОЛОКИ. Навозные толоки – вывозили навоз на паровые поля. Парни боролись, обливали девушек водой – «чтоб хлеб рос». Хозяева варили гороховую кашу. Того, кто приезжал последним, называли «поскребиш»
ИВАН КУПАЛА (ИВАН ЦВЕТНОЙ). Поверья о цветущем папоротнике, о том, как сделаться невидимым (надо в бане ночью сварить черную кошку), о «закликухах», русалках, колдунах, которые приносят всяческие беды именно в этот день – ездят голые на палке, рожь обжинают, делают заломы во ржи. На порог дома, хлева ставили топор, осину, дедовник с корнем («колючий дед») или вешали его в дверях. Корове мазали дегтем лоб (от колдунов). Пару веников ставили во дворе, чтобы овечки ягнились парочкой.
В канун рвали цветы, загадывали на богатку (распустится или нет), венки бросали в воду либо клали под подушку с приговором: «Суженый-ряженый, приходи ко мне цветки разбирать». Наговаривали на подорожник: «Дорожник-дорожник, сведи меня к моему суженому». Коровам приносили «иванскую травку» (богородичная трава), надевали на рога венки («венчали» коров.). Вечером расстилали по росе платок (пояс). Нужно было его взять до солнца.
Вечером собирались, жгли костры, ходили вокруг костра, взявшись за руки, пели.
Летом были ночные гулянья молодежи (Опочецкий, Пушкиногорский районы), которые назывались «БЕРЕЗКИ».
ЖАТВА. Зажинала здоровая женщина, о которой говорили, что у нее «легкая» рука. Зажин несли за божницу («штобы Бог приспорел бы хлеб»), а также на гумно. Называли первую пясточку «Боговой бородой». В других случаях так называли последнюю, оставленную на ниве, несжатую пясть («Богу борода», «деду борода»). Приговаривали на серп: «Спасибо, сиряпок, што меня ты побярег». Садились на сноп, приговаривали: «Ради, Бог, на лето, спасибо за ето». Вращая серп вокруг головы, кидали его за спину – загадывали о судьбе. Катались по сжатой ниве с приговором: «Нивка-нивка, отдай мою силку». Загадывали на соломинки (парные или непарные), на букашек, которых находили под последним снопом. Как пожнутся, делали яичницу, ставили ее на землю, угощались, устраивали складчину.
К ИЛЬИНУ ДНЮ пекли пироги из первой ржи.
ИНСТРУМЕНТАЛЬНАЯ традиция этих районов Псковской области выделяется обилием репертуара, богатством вариантов наигрышей. На этой территории осуществлены записи выдающихся исполнителей на гуслях, скрипке, гармониках (в т. ч. На псковской тальянке, гармони немецкого строя и т. д.), записи ансамблевой игры (гусли – скрипка), реконструирующей старинную традицию. Кроме вышеназванных инструментов, бытовали трубы, ольховый рог, дудки, рожки, в старину были бубны.
Традиция игры на крыловидных ГУСЛЯХ (как и в других районах Псковской и Новгородской областей) определяется как одна из архаичных форм древнерусской музыкальной культуры, имеющая принципиальные отличия по сравнению с балтскими народами, у которых широко распространены подобные инструменты. Отличия заключаются в совершенно специфических приемах игры (пальцы между струн) и принципиально ином репертуаре.
СКРИПКУ («скрыпку», «скрыпицу») в старину ставили на колено, смычок имеет устойчивое название «гудок».
Использование инструментов: в пастушьем быту (духовые); на гуляньях, ярмарках – под песни, под драку (гармоники, скрипка, балалайка, реже – гусли); на вечерках – под песни и под пляску (гусли, скрипка, балалайка, гармоники); в свадебном обряде (надельный марш, исполняемый скрипкой или ансамблем с участием скрипки). Основные наигрыши можно сгруппировать следующим образом:
Под песни: Ярмарочная; скобаря-горбатого-подерьгуха-печенская с передергом; долгого-красногородского; отлогого-постепенного; старинная русская песенная; простая под песни; синерецкого-савинская-велейского; сиротинка; долевого-заунывного-печальная-беспрырывная; уситовская-бесконечная; половинка-новоржевского («пополам песню»); крутого; новгородского походного; воронежского; суметчина; галаголка; бологовка.
Под драку: горбатого-длинного-разрывного-под ножик; под ломанье; колотушка-рассадиловка (по дороге с припляской).
Под пляску: трепак (трапака)-кружка; камаринского; русского; крутого; елочка; водить-суп варить-малороссийского; чертика-лобанка; барыня; сербирьянка; страдания; залетка; семеновна; казачок.
Записи ЛИРИЧЕСКИХ песен на этой территории единичны.
Сюжеты: «Горе мое великое» (пойду с горя в чисто поле) «Отдал меня батюшка за мхи, за болота», «Заря-зорюшка, утренняя да вечерняя», «Стой, калинушка, не шатайся», «Молодость моя молодецкая», «Соловей мой, соловей, соловьюшка маленький»; «Свекровушка по сенюшкам похаживала».
СВАДЕБНЫЙ ОБРЯД. Обрядовые действия в целом можно охарактеризовать как имеющие очень много общего в локальных традициях этой обширной территории, что и дает возможность в данной публикации дать обобщенную картину обряда (разумеется, со ссылками на различия). В принципе совпадает и песенный репертуар. Однако, по специфически музыкальным закономерностям различия имеются очень существенные. Прежде всего, выделяется Островская сторона, где именно по музыкальным «показателям» песенного корпуса свадебного обряда есть много общих черт с традициями части Палкинского, Печорского и Пыталовского районов. Это касается, прежде всего, так называемой «голосовой подводки» («оканья», «важоканья»), которая определяет специфический колорит этой локальной традиции.
СВАТОВСТВО. В сваты приезжали жених с отцом, «еще какого-нибудь боевого возьмут». Договаривались о свадьбе. В случае отказа – сватам к санкам привязывали голик (веник). Родители ездили смотреть хозяйство жениха (сваты смотрели также хозяйство невесты). ЗАПИВИНЫ (запивки) – через несколько дней.
Невеста вместе с подругами готовила приданое, дары. Девушки «скучали» (пели «скучные» песни), «опевали» невесту.
Сирота ходила на могилку с подругами, причитывала («голосила»): «Выйду на широкую тропиночку, встречай меня, горькую сиротушку»; «Встань-пробудись, родитель-батюшка, надели меня, горькую сиротушку». Причитывала и мать: «Не прилетит к тебе родный батюшка». Зафиксированы хоровые причитания, невеста при этом «ухает» (Пушкиногорский, Опочецкий районы).
Невеста ездила зазывать родню («роду») на свадьбу, плакала, причитывала. Записаны формы хоровых причитаний подруг невесты в этот момент обряда, и во время вождения невесты по улицам с КРАСОЙ в КАНУН свадьбы («Пойдем-выйдем на широкую улочку»). Краса – наряженная елочка. Невесту водят под решетом, решето украшено лентами. В решете могут быть хлеб-соль или блины. Проходка «под решетом» связана и с обычаем «перенимать» невесту: жених с дружками старается выйти навстречу, невеста с боярками – уворачивает; если жениху удается перекрыть ход девушек, следует церемония выкупа невесты.
В канун свадьбы была обрядовая баня, в которую невесту тоже вели с причетами. Голосила также мать, ходила по деревне.
ВЕЧЕРИНА – в канун свадебного дня. (Вечерина могла быть и у жениха тоже). Вечером невесту под руки заводили за стол. На столе стоит елочка («краса»). Сидели всю ночь. Девушки приходили «славить» невесту, «опевали» ее, «скучали». Молодежь веселилась, плясала. Жених с невестой тоже могли плясать, невеста бросала на гармонь платок.
В канун свадьбы невестина родня («кашники») привозили сундук с приданым, сундук нужно было выкупить, затем развешивали в избе полотенца.
СВАДЕБНЫЙ ДЕНЬ. Утром мать будила невесту с причитанием: «Ты вставай, мое дитятко, родимое», заводила ее за стол, приголашивала. Невесте ЧЕШУТ ГОЛОВУ. При этом невеста сидит на квашне, боярки поют «Учеши головушку, мой родный батюшка», подзывают поочередно всех родных, родные наделяют невесту, кладут деньги на надельный хлеб, благословляют невесту. Невеста причитывает: «Мой родный батюшка, прихвати мою буйную головушку».
Боярки до приезда жениха поют за столом: «Ох, да все ли вы собиралися, подружки» (хоровое причитание).
В одних случаях жених заезжал за невестой, было застолье. Зайдя в дом, жених кидал шапку, если боярки ее ловили, выкупал. Когда выкупает невесту, боярки ругали поезжан, кидали в них горохом, торговались. На столе стоит елочка (ее берут с собой, когда едут под венец). На пол стелили яровую солому. Выкупал косу невесты: мальчишка с угарком (лучина) пробирался по лавкам с приговором: «Ножик точу, косу резать хочу». Боярки опевали каждого из гостей («назовут и опоют, потом по голове дроча»), требовали выкуп с жениха: «На каждый уголок рубелек», жених выкупал невесту.
Когда ОТЪЕЗЖАЛИ к венцу (в разных санях), невеста бросала платок (либо пояс). Вслед ей кидали ячмень. Пели лирическую песню «Стой, калинушка, не шатайся». В санях жених и невеста сидели на подушках. Катались по деревням, когда ехали к венцу, их «перенимали» (закладывали дорогу, требуя выкупа), «шувыкали», (подымали на санях). В другом случае – жених должен был «ловить», невесту (догнать ее). Другой вариант: жених не заезжает за невестой, два поезда встречаются в условленном месте, тоже догоняют невесту, «ловят».
От венца ехали к невесте, в других случаях – к жениху. Ехали другой дорогой. ВСТРЕЧА – хлебом-солью. Заводили в дом через двор. В дверях давали кусать хлеб. Когда молодая входила в дом, бросала на печку пояс (если свадьба у жениха).
Кормили молодых отдельно, иногда в подвале. Затем дружка заводил молодых за стол. Молодая покрыта платком, ее открывали «угарком» (лучиной) или двумя лучинками, надевали «повой» (повойник), «окручивали» молодую. В некоторых случаях повойник могли надевать уже в церкви после венчания. Молодых «подымали на ура» (кричали «ура»). Если сначала был стол в доме невесты, то потом весь поезд отправлялся к жениху «на кашу».
Последнее блюдо стола в доме у жениха – каша. Свекровь несла кашу с приговором: «Ох, у меня руки горят!» Кашу покрывали ситцем. Свекровь плясала с этим ситцем. Могли также молодых «окутать» ситцем.
Молодежь откупала соседнюю избу и веселилась всю ночь.
На ВТОРОЙ ДЕНЬ будили молодых. Когда они умывались, надо было обязательно плеснуть на ноги. Молодухе «рожки сбивали»: били горшки, заставляли ее мести пол, посылали за водой, у колодца она одаривала соседей. Молодая относила пояс на засек. «Справляла» шелугу (мячик, обшитый конфетами), давала ребятишкам, которые гоняли шелугу по улице.
Невеста ДАРИЛА женихову родню на второй день свадьбы.
Завершался свадебный обряд ОТВОДИНАМИ.
Были также свадьбы «крадком» - в этом случае молодые приезжали «на прощенье».
Основные сюжеты свадебных песен по Островскому району:
«Князек молоденький, скажи пожалуйста», («Княгиня-душенька…» «Мой крестный батюшка…»), «Не садись, сиротушка, за дубовый стол», «Зелененький дубок, да что сыро колешься», «Расшаталась в саду грушица», «Береза белая зелена кудрявая», «Стояла тученька перед красным солнышком», «Стояли бояры», «Из-за лесику», «Налетели голуби на широкую улушку», «Соколы вы соколы, далеко ль вы летали», «Господа застольные на четыре стороны», «Растопилася баенка», «Спасибо, князь молодой», «Слепые кашники в огород заехали», «Байничек-коробайничек», «Ах, ты, верба, ты, верба моя».
Основные сюжеты свадебных песен по Красногородскому району:
«Сидит сиротушка под красным окошечком», «Шумела-шумела березонька», «За речкой, за реченькой стояла сосеночка», «Летела кукушечка через сад», «Уходила Танюшка со двора», «Растопись-ко, парна баенка», «Не было ветров», «Не было в нас дождя, понапрыскало», «На синем морюшке, на белом камушке», «Потише, комани, потупили головы», «Ты поедешь, Ванюшка, в Божью церковь», «Как летел соловей окол садика», «Выходи, свекрова шадривая», «Вот стучит, вот гремит тяжела земля», «Чьи эти коники вороные», «Понаехали кашники, гнилые гашники», «Ой, ягода Анисынька, где ж ты была», «Хвалился князь молодой своей суженой», «Пора гостям до дому», «А кто в нас хороший».
Основные сюжеты свадебных песен по Опочецкому району:
«Не спеши, Сашенька, за дубовый стол», «Ты не стой, березынька, у крыльца», «Стояла березонька, шумела», «Ой, на море, на море купалася уточка», «Кланялась вишенка зеленому саду», «Ночь темна, ночь темна да немесячна», «Над рекой, над быстрой стоит божий дом», «Поедешь, Ванюшка, жениться», «Стояла Нинутушка под венцом», «Уезжала Верочка со двора, ломала березушку со верха», «Над рекой стояла калина», «Соколы, вы, соколы, далеко ль вы летали», «Ох, летал-летал соловей он вокруг сада», «В нас добро не по-вашему», «Давно ль звоны звонят», «Вот стучит, вот гремит тяжела земля», «Выходи, свекровка горбатая», «Вился вихор, вился вихор перед тучею», «Ясный сокол, не летай высоко», «Не было ветров», «Здорово, неженка, здорово, дроченка», «Рыла я копала я чернозем», «Кашники-кашники, гнилые гашники». (Мехнецов А. М.)
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:
